Футуристическая «Лебединая песня» – это заунывный слезовыжиматель с едва заметным налетом научно-фантастического фильма, который хочет, чтобы вы глубоко задумались над его главным, болезненным вопросом: если бы вы могли вернуть в свою жизнь клон умершего любимого человека – копию, которую нельзя было бы назвать подделкой, – вы бы так поступили? Этот вопрос задается в самом начале фильма в сцене между Поппи (Наоми Харрис) и ее братом-близнецом Андре (Няша Хатенди), когда речь заходит об их покойной матери.
Эта сцена – флэшбэк, потому что Поппи, как выясняется, потеряла и Андре тоже и только сейчас, когда разворачивается основной сюжет, наконец-то вышла из годичного траура по смерти брата. Как мы вскоре узнаем, она также рискует потерять своего мужа, Кэмерона (Махершала Али), из-за неизлечимой болезни.
Поппи об этом не знает, но Кэмерон – да. Чтобы избавить жену и 8-летнего сына (Дэкс Рей) от горя, Кэмерон ищет высокотехнологичное решение, и ему кажется, что он его нашел – в «бутике» биотехнологических услуг доктора Скотт (Гленн Клоуз). Скотт управляет таинственной – и, как предполагается, не совсем законной – клиникой под названием «Арра-Хаус», спрятанной в лесу, которая утверждает, что может клонировать людей и загружать их воспоминания. Клетки Кэмерона 2.0 (или Джека, как его называют, чтобы избежать путаницы со своим двойником) уже выращены в этой буколической чашке Петри, и Джек, углеродная копия Кэмерона, ожидает передачи воспоминаний. Али играет обе роли.
Есть только одна загвоздка: по контракту Кэмерон не может рассказать своей семье о том, что он собирается сделать, а это значит, что после подмены Кэмерону придется провести короткий остаток своих дней, прячась в Арра-Хаус, пока Джек – который будет запрограммирован так, чтобы ничего не помнить о своих гидропонных корнях – будет замещать его в роли Кэмерона. На протяжении большей части фильма Кэмерон борется с решением отпустить себя, внутренне и в разговоре с Кейт, исполнительницей роли Аквафины, пациенткой Арра-Хаус, которая уже прошла процесс дублирования.
Эта борьба мучает Кэмерон, и Али хорошо удается ее передать, но «Лебединая песня» – это скорее философский плач, чем триллер.
Дебют ирландского режиссера Бенджамина Клири, получившего в 2016 году «Оскар» за короткометражку о трогательной истории любви «Заика», рассчитан на то, чтобы заставить вас плакать и думать, как уже говорилось выше. Но «Лебединая песня» не выдерживает пристального или напряженного изучения, за исключением вопросов о любви и тоске. С другой стороны, размышления о природе человеческой идентичности, которые «Лебединая песня» также затрагивает, разочаровывают чуть больше.
Разве мы не больше, чем наши молекулы и воспоминания? А как насчет нашего, так сказать, опыта? Разве они не формируют нас – в буквальном смысле, в шрамах и синяках, которые мы носим с собой после наших сражений на этой земле – так, как не может знать выращенный в лаборатории симулякр? Джек может выглядеть как Кэмерон и иметь его воспоминания, но разве по-настоящему прожитая жизнь не оставляет нам нечто большее, чем коробка из-под обуви, полная мысленных снимков, как Клири описывает воспоминания Кэмерона?
Не обращайте внимания на понятие души.
«Лебединая песня» обходит эти темы стороной, одновременно поднимая их: Джек рекламируется как идентичный Кэмерону, но во время пробного просмотра собака Кэмерона каким-то образом видит разницу. И нам тоже совершенно очевидно, что эти парни – не «близнецы». После того как Кэмерон передает Джеку свои воспоминания, они спорят о решении поменяться местами. Если бы они были действительно неотличимы друг от друга во всех отношениях, разве они не согласились бы друг с другом? Другими словами, разве Джек не разделял бы сомнения Кэмерона?
Как довольно сырая, двухплаточная мелодрама, «Лебединая песня» эффективна. Но мы бы не советовали размышлять над ней слишком долго.
