Мы все узнаем ее, эту женщину в эпохе флибэггинга (Fleabag – оригинальное название сериала «Дрянь», по мотивам которого появился такой термин как «флибэггинг»). Мы знаем, что она спокойно появляется на работе со вчерашним макияжем, выкуривает две сигареты на завтрак или испытывает «женское желание» переспать с парнем своей подруги. Мы видим ее повсюду, от вялой Рейчел в «По морю прочь» Вирджинии Вулф до усталого рассказчика в «Моем годе отдыха и ралакса» Оттессы Мошфег. Мы знаем, что она изображает свою боль так, будто это форма искусства; что-то вне себя, что можно контролировать, и все же предпочитает наслаждаться ею. Эта женщина – беспорядок, угроза для себя и окружающих, самовозвышающийся красный флаг, который скорее умрет, чем прямо заявит о своих эмоциях – и она является лицом нового направления феминизма, которое получило широкое распространение в последние несколько лет. Но, несмотря на все ее преступления, существует ли она вообще?
Термин «диссоциативный феминизм» был введен Эммелин Клейн в 2019 году в связи с растущей популярностью в поп-культуре – чрезмерно резкий способ выражения, используемый в основном женщинами, когда они рассказывают о своем трагическом жизненном опыте. Вспомните: Ру из «Эйфории» или любую из «тощих, хищных ирландских красавиц» в романах Салли Руни. Описанная как «сгусток гипероптимистичного, #girlboss» феминизма начала века, разобщенная феминистка Клейн суха и бесстрастна. Она описывает «откровенно ужасающие факты об уникальной женской борьбе» в шутках, которые всегда оказываются в центре внимания. И вот теперь, после трех лет жизни, ее приговорили к смерти.
«Нигилизм, пассивность и разрушение, присущие эре флибэгг и диссоциативному феминизму, наносят ущерб всему феминистскому движению», – писала София Пейзер в недавней статье «Эра диссоциативного феминизма флибэгг должна закончиться». Этот ответ прозвучал после того, как «диссоциативный феминизм» и «эра флибэгг» получили распространение в TikTok, что привело к тенденции молодых женщин писать о «ношении купальника в качестве нижнего белья», «стремлении отомстить ради удовольствия» и других вещах, которые мужчины никогда не поймут, потому что они не «ЖЕНЩИНЫ, У КОТОРЫХ БОЛЬ ВНУТРИ». Как и Клейн, Пейзер считает это симптомом того, что что-то пошло не так. Вместо того, чтобы бороться за прогресс как движение, женщины томятся в индивидуальном недомогании.
Диссоциативная феминистка – это архетипическая крутая девчонка. Она немного грязновата, не слишком старается, ей на все наплевать, очень уныло смотрит на мир и апатична в отношении своего будущего. Но, с другой стороны, она очень хорошо осознает свои эмоции. Не думаем, что мы бы увидели эти тиктоки, если бы в них не было определенного самосознания.
Стоит отметить, что критика, которую выдвинули Клейн и Пейзер, существует и в TikTok, где пользователи публикуют контр-определения того, что такое эпоха флибэгг (то есть разрушение своей жизни изнутри, а не свободное плавание) или сетуют на опасность сплетения романтизма с саморазрушением. Стоит также помнить, что тенденция эры флибэгг исходит из той стороны TikTok, которая, хотя и принимается за чистую монету, как и другие формы социальных медиа, часто имеет больше общего с развлечением. Как правило, это не буквальные мысли реальных людей, а форма абстрактного юмора, говорящего о вещах, находящихся в центре внимания, которые могут быть совсем не личными. Существует очень тонкая грань между тиктоками эры флибэгг и постом, который можно найти на странице абсурдистских мемов. На самом деле, диссоциативная феминистка – это фольга для другого псевдоироничного образа, рожденного соцсетями: социалистической бимбо. То есть ухоженная, но глупая «малышка», которая часто читает марксистские цитаты сексуальным тонким голосом, держа в руках пушистую розовую ручку, как Элль Вудс из «Блондинки в законе».
Мы видим признаки перелома, поскольку тон феминизма в культурном смысле раздваивается между искренностью (определяющее настроение 2010-х годов) и горькой иронией (которая стала его опорой). Не случайно диссоциативная феминистка «возродилась» примерно в то же время, когда мы наблюдаем возрождение хаотичного поведения знаменитостей и инди-гламура – все это имеет схожую беззаботность. Фаталистический тон диссоциативного феминизма явление не новое, он был стандартным тоном сообщений в течение многих лет. Последнее десятилетие было определено как «гипероптимистичным, #girlboss» феминизмом, так и унылыми форматами мемов типа «мои родители в 25/ я в 25». Просто теперь, вместо того чтобы применяться ко всей жизни при позднем капитализме, они применяются конкретно к женскому опыту (назовем это яссификацией неравенства). Сама статья Клейн была продуктом такого рода постинга, вызванного вирусным твитом, в котором говорилось: «Что мне нравится в моих друзьях, так это то, что 70 лет назад нас всех подвергли бы лоботомии».
Мы признаем, что множество различных феминистских движений сосуществуют, будь то аболиционистский феминизм, феминизм бодипозитива – все эти вещи пересекаются друг с другом и существуют отдельно. Но у диссоциативного феминизма есть одна особенность: несмотря на то, что он появился в ответ на «усталость от расширения прав и возможностей», он все еще определяется в рамках феминизма, а не вне его. Девушки более информированы. Они выросли в Интернете так, поэтому привыкли к тому, что каждое телешоу, которое они смотрят, разбирается на части, а все, что они слушают, имеет феминистский подтекст. Логично, что вместо того, чтобы сказать: «Я ненавижу все это», они находят способ увидеть в этом себя.
Подобная тенденция в TikTok c одной стороны веселая – потакать Джокеру внутри себя как способ смягчить обреченность пандемий, климатических катастроф и бесконечных политических потрясений, которые представляют большую угрозу для молодых поколений. С другой стороны, от этого никуда не деться. С феминизмом Tumblr все было четко от А до Я: люди, создающие искусство в Интернете, становились художниками, или люди, занимающиеся активизмом в Интернете, становились активистами, или они оказывали влияние и начинали получать прибыль. Мы думаем, что о диссоциативном феминизме интересно говорить, он дает людям язык для понимания вещей. Но каким будет следующий шаг?
Очевидно, его нет. Логической конечной точкой диссоциации является не революция, а пустота – а это очень опасная вещь. Но нам кажется, что молодые женщины в TikTok более чем осознают пустоту хотя бы потому, что она стала неизбежной. И если вы признаете, что в этом есть чувство самосознания, тогда, возможно, нам лучше искать будущую волну феминизма в другом месте и рассматривать тенденцию эры флибэгг такой, какая она есть: перформативное самообладание. Не флибэгг-женщина, а флибэгг-шоу.
