Сентябрь, и наконец-то мы можем отпраздновать наступление осени, сезона плодотворной меланхолии, и вернуть себе рассудок. В моем саду сальвия – пурпурное изобилие, георгины – темно-красный восторг, розы продолжают распускаться, а яблоки готовы к сбору.
«Апрель – самый жестокий месяц», – писал поэт Т. С. Элиот. Возможно, но июнь, июль и август – самые инфантильные, опасное время для сердца, головы и тела.
Летняя влюбленность прошла так быстро. Да, да. Солнечный свет выбивает нас из колеи. Он становится навязчивой идеей. Мы ищем его везде, где только можно. Даже обычно здравомыслящие люди полностью теряют рассудок. Кто, во имя здравомыслия, будет подвергать себя испытанию летним аэропортом? Во имя здравомыслия – никто. Во имя безумия – миллионы.
Тем не менее, в этом году нам не нужно было ехать к солнцу. Солнце пришло к нам. Было чертовски жарко. Старики перегрелись, а миллионы остальных недостаточно «разделись». Слишком много пожилых мужских ног на показ, слишком много непривлекательных мужских торсов, слишком много женских животов.
Жара стала скукой. Она вызывала бесконечные утомительные споры. Нравится ли вам жара? Ненавидите ли вы ее? Все дело в градусах Цельсия, и каждый лишний градус отнимает у нас больше IQ.
Если холодно, все жалуются, если дождливо, все плачут, если жарко, все потеют. Одна из прелестей осени в том, что погода не имеет значения. Она не будет тропической, не будет арктической. Она будет такой… английской.
Люди спрашивают: «Помните ли вы палящее лето 76-го или жестокую зиму 62-го?». Никто никогда не спрашивает: «Помните ли вы осень 83-го или 92-го?». Или любой другой год, если на то пошло. Во всяком случае, не по метеорологическим причинам.
Возможно, вам придется надеть свитер, возможно, зонтик, но что с того? Ветер не будет катастрофой, дождь не будет возмущением. Это осень, мы примем ее такой, какая она есть. Некоторые воспринимают осень как конец чего-то, преддверие зимы – это стандартная линия. «У лета слишком короткий срок», – сказал Шекспир.
Итак, солнце начинает исчезать, листья становятся коричневыми и опадают, дни становятся короче, затем часы тянутся все медленнее. Глупцы сетуют на сентябрь как на печальный конец лета. Они должны радоваться и признать его тем, чем он является на самом деле: новым началом.
Наш календарь перевернут с ног на голову. Через несколько месяцев наступает Новый год – вероятно, самый плохо спланированный праздник в истории. В нем нет никакого смысла. Официально это начало всего. На самом деле это начало ничего – даже налогового года.
Трудно придумать худший день для открытия новой главы или выполнения задач. Холодно и сыро. Вы все еще страдаете от послерождественского упадка, все еще пытаетесь избавиться от ненужных подарков на «Авито».
Действительно ли это лучшее время для начала диеты? Может ли середина зимы стать подходящим моментом для того, чтобы решить отказаться от алкоголя? Вряд ли. Это самое сложное время в году. Разве в это время стоит выносить суждения о том, как должна проходить жизнь? Когда хоть одна новогодняя резолюция продержалась больше месяца? С чего бы это?
Сухой январь – это не заявление о намерениях, это наказание за то, сколько вы выпили в декабре, и за ним обычно следует безногий февраль. Что римляне сделали для нас? Среди прочего, они перенесли Новый год на январь.
Сентябрь – это время, когда жизнь начинается заново. Маленькие дети начинают ходить в школу или переходят в следующий учебный год. Миллионы подростков, вооруженные или обремененные результатами экзаменов, вступают в новую жизнь в университете, колледже или на работе. Родители возвращаются к нормальной жизни после суровых летних будней. Мы снова начинаем носить разумную одежду.
Все глупости позади, деньги на праздники потрачены – так что подведите итоги и подумайте, что вы сделали хорошо, что плохо и что вы сделаете по-другому, составьте планы и решите, как вы будете жить следующие 12 месяцев.
Заметно, что осень – единственное время года, к которому можно подобрать приличное прилагательное: осенний, а все остальные – весенний, зимний и летний – без каденции, без стиля, без шарма. «Летний полдень, летний полдень», – сказал писатель Генри Джеймс, – «Для меня это всегда были самые красивые слова в английском языке». Ну, каждому свое, но Джеймс точно не сказал бы этого о слове «летний».
А вот «осенний» полон атмосферы. Оно ассоциируется с туманными утрами, золотыми листьями, тонким промежутком между банальностью лета и холодом зимы, но без суматошного возбуждения весны. Это время для зрелого созерцания. Возможно, мне нравится осень, потому что я нахожусь в осени своих лет (и это еще мягко сказано). Возможно, она требует определенной зрелости.
Нельзя сказать, наступила ли осень ваших лет, пока она не закончится, потому что осень означает, что вы прошли только три четверти пути.
