В последнее время мне труднее, чем обычно, найти фильм, который хочется посмотреть, и нехватка выбора, конечно, не является тому причиной. Среди моих последних фаворитов я обнаружила несколько странный общий знаменатель: главные герои – дети. Я люблю «Алькаррас», а также «Середину 90-х», «Проект Флорида», «Белфаст» и «Маленькая мама». Это объективно грустные истории, но они не оставляют вас с этим чувством. Дети живут в собственной красочной вселенной, и приятно остаться там на некоторое время, не обращая внимания на окружающую серость.
В реальном мире со мной происходит примерно то же самое: я не совсем комфортно чувствую себя среди тех, кто выбирает роль очень опытного взрослого. В целом я медленно реагирую, но у меня есть несколько полезных рефлексов, и один из них – дистанцироваться от людей, которые производят впечатление «потративших» свою жизнь личностей. Те, кто знает, что любовь – это фарс, футбол – опиум для народа, миру конец, зарубежное кино – отстой, дети – бездонная яма, родители – обуза, друзья – корысть, выпивка – пустая трата денег. Профессиональный циник всегда выглядит очень усталым, и это понятно: похоже, быть «ведомым» утомительно.
Общий знаменатель моих кинематографических хитов имеет объяснение: ребенок не знает, что такое быть циничным, потому что это не то отношение, которое приобретается от природы. Это неестественно, этому учатся, и что еще хуже, это «совершенствуется» под защитой мифа, который связывает цинизм с интеллектом или умственной ловкостью. Это защитный механизм, который мы бессознательно создаем для себя. Человек не принимает решение быть циничным, он циничен, потому что не знает, как по-другому реагировать на очень распространенные чувства. Трудность принятия собственных ограничений, ощущение того, что человек не может контролировать свою жизнь, чувство некомпетентности. Если вы живете в этом веке, то наверняка знаете, о чем я говорю.
Цинизм – это реакция на неопределенное и небезопасное настоящее. Это результат потери веры, щит декаданса, иронии и релятивизма против страха познания – познания того, что ты не знаешь. Неверие в добро других людей, определяющее циника, придает любой повседневной ситуации враждебность и конфликтность, как и его реакция на нее. Однако такая реакция на неопределенность контрпродуктивна, поскольку она не дает нам инструментов для того, чтобы устоять на зыбкой почве; она толкает нас к неподвижности и апатии.
«Циник не может видеть, а тем более наслаждаться приятными сторонами жизни».
Помимо того, что это утомительно, жизнь с подозрением, в ожидании подвоха, оставляет мало места для радости. Мы даже не будем больше говорить о счастье, но важно преследовать искру. То, как человек воспринимает мир, оказывает огромное влияние на его личность. Циник не может видеть, а тем более наслаждаться приятными сторонами жизни. Циник не радуется, не идеализирует, не ждет. Зачем знакомиться с новым рестораном, он будет дорогим и безвкусным. Он отказывается от любопытства, которое подразумевает отсутствие предрассудков, готовность удивляться. Литературные премии покупаются, а Голливуд – это машина, финансируемая Китаем. Научные исследования показали, что у циничных людей выше риск смертности, явно ниже эмоциональное благополучие, ниже самооценка и, что самое удивительное, ниже покупательная способность. Чувство потери контроля, уязвимости, вполне законное и человеческое, может быть устранено другими, более здоровыми средствами, чем недоверие и враждебность.
Каждый из нас должен найти инструменты, найти искру, источник энтузиазма. В сборнике текстов под названием «Радость маленьких вещей» журналистка Guardian Ханна Джейн Паркинсон делает именно это. Коллекция повседневных радостей. В предисловии она рассказывает, почему она это делает, и все ее доводы обращены ко мне и, полагаю, – как и все хорошее – ко всем нам: «Я, по умолчанию склонная к цинизму, и как бы ни рушился мир вокруг меня, пытаюсь на этих страницах воссоздать цветы, распускающиеся посреди пустыни, сиреневое свечение в сумерках, и забыть на время GIF горящего контейнера или необходимость время от времени отождествлять себя с криком Эдварда Мунка». Добавить, в общем то, нечего.
